👶 Перейти на сайт 🎥 Перейти на сайт 👀 Перейти на сайт ✔ Перейти на сайт 😎 Перейти на сайт

Юрий Никитин «Троецарствие» * Ютланд, брат Придона * Часть 3 - Глава 1

Юрий Никитин «Троецарствие»
Серия «Троецарствие»
Часть первая
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Часть вторая
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Часть третья
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Часть четвёртая
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Часть пятая
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Часть шестая
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
* * *

Ютланд, брат Придона

Предисловие

Этот роман завершает тетралогию «Троецарствие». Кто читал первые три, сразу поймет, что здесь и о чем. Однако у этого есть одна интересная составляющая, которой не было в трилогии. Особенно важная для тех, кто играл в «Троецарствие», играет или будет играть, адрес: http://nikitin. wm.ru/. В этом романе не только имена, локации и события идентичны игре, но даже все герои, главные, второстепенные и промелькнувшие, взяты из списка лучших из лучших бойцов, охотников и рыбаков.
То же самое с кланами, их гербами, описаниями подвигов.

* * *
Часть 3
Глава 1
Ютланд бегом сбежал с крыльца и почти столкнулся с Мелизендой. Она, сопя и вздыхая, тащила к их дому большой мешок. Ютланд тут же перехватил, взвесил в руке.
– Что здесь?
– Еда в дорогу, – сообщила она. – Мясо, сыр, хлеб… Даже гуся дали. Хорошие здесь люди. Хоть и не вантийцы.
– Потому и хорошие, – съязвил он.
– Много ты понимаешь! Все узнал?
– Почти, – ответил он. – А гуся зачем? Я всегда могу подстрелить, их сейчас с озера на озеро перелетают целые стаи…
– Домашние вкуснее, – объяснила она. – Дикие больно худые и жилистые.
– Ты еще капризнее, – определил он, – чем я думал. Ладно, пойдем к коню.
– Ты в самом деле все узнал? Что-то больно быстро.
Ютланд кивнул.
– Здесь чародей – мужчина.
– И что?
– Мужчины долго не разговаривают, – объяснил он терпеливо, как последней дурочке. – Я узнал достаточно. Что еще? Поговорить о вышивании крестиком?
Она фыркнула.
– Я не вышиваю крестиком! У меня служанки вышивают. И не крестиком, а гладью… Белошвейки!
Он закрепил мешок позади седла, вскочил на коня и, ухватив Мелизенду, вздернул ее к себе.
Она сказала капризно:
– Будешь обижать, пересяду назад.
– И свалишься по дороге? – спросил он с интересом. – Учти, я могу и не заметить. И вообще, когда это я тебя обижал?
– Всегда, – ответила она с вызовом. – Всегда!
Он не стал спорить, на что она надеялась, угрюмо смотрел вперед, а конь пошел ровной рысью, затем перешел в галоп, а когда убедился, что оба всадника сидят и держатся крепко, ускорил бег, потом еще ускорил, так что уже даже не карьер, а нечто свирепо летящее через встречный ветер, могучее, злое и совсем не похожее на простого и заморенного коня.
Ютланд щурился, рассматривая быстро меняющиеся окрестности. Мелизенда сперва попискивала в его руках, потом затихла, сжавшись в комок, словно пригревшийся у теплой печки приблудный щенок, благодарный, что его пустили погреться.
Она очнулась от того, что свист ветра оборвался, как и убаюкивающий грохот копыт, подняла веки и некоторое время сонно смотрела в его грудь, еще без тех гор мускулов, какими бахвалятся могучие воины, но уже широкую, такую теплую и пахнущую странно и тревожно, отчего ей снилось нечто такое… что и не вспомнить, только непонятное ощущение счастья, из-за чего так не хотелось просыпаться.
Конь осторожно пробирается по узкой тропке, что идет как по гребню дракона, справа крутой косогор, слева почти обрыв, хотя дальше ровные зеленые долины.
Она буркнула сонно:
– Ты чего?.. Тут только горным козлам прыгать. А вон там ни камней, ни скал…
– Туда не стоит, – ответил он.
Ей почудилось в его ровном голосе пренебрежение, сразу ощетинилась, сказала быстро:
– Почему? Долина тянется в том же направлении!
Он покачал головой.
– Там Змеиное Царство.
– А это еще что?
– Гнилые заболоченные земли, – ответил он равнодушно, – воняет здорово, все гниет…
– В такую жару?
– Там нет жары, – объяснил он терпеливо. – Даже туман там желтый и липкий. Кусты без листьев, ветки всегда мокрые, а слизи на них столько… Тропинок почти нет… кроме тех, что змеи сами протерли пузами.
– Змеи? – переспросила она с недоверием. – Их там много?
– Змеиное Царство, – напомнил он. – Потому их там видимо-невидимо. А главное, сама змеиная царица обитает в тех местах. Не просто змея, хоть и царица, а див, старый даже для долунного народа, как говорят…
– Дед Рокош? – съязвила она, но, увидев его лицо, сказала поспешно: – Извини, это я пошутила. Пора тебе учиться понимать шутки!
– Это див, – повторил он серьезно, – очень-очень старый. И породил массу змей. Он иногда их сам жрет, но все они придут ему на помощь, если только кто войдет в их царство. Хочешь ехать через ту долину?
– Нет-нет, – заверила она, – терпеть не могу змей, лягушек, мышей и пауков. И летучих мышек. А если вон туда же, но левее?
– Там впереди Чащоба, – пояснил он.
– И что?
Он сказал неохотно:
– Через Чащобу нельзя.
– Почему?
– Ну, – протянул он, – волки там особенно крупные… А еще сам Чащобник.
– Див?
– Да, – буркнул он. – Там и чаща особенная, помогает ему.
Она сказала с издевкой:
– И волки крупные, а Чащобник ужасный… Ты в самом деле веришь в таких существ?
Он пожал плечами.
– Я верю в то, что вижу. И верю, что увижу еще больше.
Она презрительно хмыкнула.
– Дикари… В цивилизованных странах даже простых волков не осталось. И медведей почти всех выбили.
Конь пошел быстрее, камни стали попадаться мельче. Высокая гряда опустилась и незаметно перешла в ровную степь. Ютланд ехал прямо недолго, всмотрелся и резко свернул влево.
Мелизенда спросила рассерженно:
– А сейчас почему сворачиваешь? Так будем ехать о-о-о-очень долго!
Он кивнул вперед.
– Там болото.
Она всмотрелась в ровный луг, в мирно летающих птичек, стрекоз с блестящими крылышками, суматошных бабочек, что своими рывками из стороны в сторону не дают птицах ухватить себя, те всегда промахиваются…
– Ты просто, – произнесла она медленно с подозрением, – не хочешь ехать в Вантит, верно?
Он отрубил зло:
– Мы как раз сейчас и едем в твой Вантит! По прямой… насколько можно. А это не такое уж и большое болото…
– Ты назвал Вантит болотом?
Он тяжело вздохнул, перевел дыхание и, вытянув вперед руку, сказал терпеливо:
– Вон болото, видишь?.. А во-о-он там кончается. Сейчас объедем и снова помчимся прямо.
Она завопила:
– Никакого болота там нет!.. Ты все выдумал!..
– Зачем?
– Чтобы пугать меня, – прокричала она так, что у него зазвенело в ушах. – Чтобы бахвалиться своей властью! Езжай прямо! Я говорю, никакого болота там нет!.. Что, попался?
Он стиснул челюсти, ярость начала подниматься из глубин души, черная и тяжелая.
– Хорошо, – прошипел он так люто, словно сам стал царицей Змей. – Алац, вперед!
Конь посмотрел на него с недоумением, но Ютланд нетерпеливо ударил в бока пятками. Конь прыгнул, на третьем скачке толстый ковер мха прорвался, и они с головой ухнули в липкую зловонную грязь. Конь, бешено работая ногами, тут же вынырнул и, высоко задирая голову, поплыл в жутком фонтане вздымающихся брызг дальше, разбивая копытами зеленый ковер, что покрывает, оказывается, совсем не твердую землю, а гнилую воду.
Ютланд крепко держал насмерть перепуганную принцессу, что успела хватить широко раскрытым ртом гнилой воды. Она визжала и цеплялась за него, то ли страшась болота, то ли перепугавшись, что в ярости сбросит в это зловоние и оставит здесь навсегда.
Алац, мощно работая передними ногами, двигался по прямой, берег с растущими деревцами приближается, но и конь уже устал, сперва плыл, держа над поверхностью голову и грудь, а теперь только голову.
Ютланд соскользнул с седла и поплыл по грязи рядом. Мелизенда легла на конскую шею и цеплялась за нее обеими руками, Ютланд придерживал принцессу одной рукой.
Наконец дно начало приподниматься, но копыта увязали в топи, конь хрипел, стонал, двигался с огромным трудом, наконец выбрался, весь облепленный грязью настолько зловонной, что Мелизенда тут же выблевала все, что у нее было в желудке.
Ютланд выполз, с трудом поднялся на ноги, даже вместо лица маска из грязи, в волосах болотные растения, какие-то толстые черви, Мелизенда с ужасом узнала пиявку, и ее стошнило снова.
Потом он исчез, она сидела жалкая и растерянная, наконец он вернулся уже чистый, свистнул коню, и они ушли все трое, хотя хорт в болото не полез, обогнул по широкой дуге, и теперь смотрел на всех с отвращением высокорожденного.
Когда наконец пришли, вымытый конь блестит, как круто сваренное и очищенное яичко, все трое смотрели на нее издали и явно брезговали подходить.
Наконец Ютланд сказал холодно:
– На твое счастье вон там близко ручей. А чуть ниже в нем есть яма. Там поместишься вся.
Она опустила голову и, стараясь ни с кем не встречаться взглядом, пошла маленькая и жалобная в указанном направлении. Ручей в самом деле с кристально чистой водой. Ледяной. Она окоченела, пока отмывалась, вода сразу стала черной, пришлось вылезать и ждать, когда грязь уплывет вниз, потом влезать снова и снова. Одежду пришлось стирать самой, чего никогда не могла себе представить, от непривычки стерла пальцы до волдырей.
Когда вернулась, все трое посмотрели на нее сверху вниз, даже хорт.
Ютланд сказал подчеркнуто вежливо:
– Готова? Теперь в самом деле можно ехать. Без обеда.
Она пробормотала, не поднимая головы:
– Почему? Ты меня наказываешь?
– Я? – удивился он. – Ты сама себя наказала. Харчи все утонули. И не думаю, что полезешь доставать.
Она уставилась в его холодное лицо триумфатора, и хотя ничего не добавил, но знаем эти не добавил, внутри себя ржет во все горло, насмехается, дурак, грязный пастух. Дубина…
Она завизжала:
– Лучше бы меня захватили тогда разбойники, чем ехать с тобой!
Ютланд дернулся, лицо окаменело, заострилось, глаза стали темными. Она чувствовала, что ярость уже вспыхнула в нем, как сухое сено, в которое швырнули пылающий факел, но не могла остановиться, сказать себе, что неправа была как раз она…
– Ты в самом деле так думаешь? – спросил он люто.
– Да! – выпалила она ему в лицо. – Зачем ты меня тогда ухватил на коня и увез?
Он сам чувствовал, как от ярости кровь бросилась в голову, а в глазницах начинает жечь, словно туда вложили раскаленные угли. Мелизенда вздрогнула, но продолжала смотреть бестрепетно в его лицо, что задергалось в болезненных судорогах.
Ютланд страшно скрипел зубами, кулаки сжались с такой силой, что ногти врезались в ладони, темная ярость продолжала ломать плотину в мозгу… но та впервые выдерживала натиск.
– Знаешь, – ответил он сквозь стиснутые челюсти, – сам жалею. Что я за дурак? Зачем послушался того сумасшедшего? У меня своя дорога, я только ехал мимо. Я не вантиец, там не мое королевство, ты не моя принцесса. Так что оставайся, а я поеду по своим делам. Либо отвезу до ближайшего патруля.
Он свистнул, конь и хорт подбежали вместе, молчаливые и страшные. Ютланд взялся за седло и поставил ногу в стремя.
Мелизенда, что все это время смотрела неверящими глазами, завизжала:
– Что?.. Да ты самый подлый человек на свете!.. Да я с тобой…
Ютланд рывком поднялся в седло, вскинул руку в холодном прощании.
– Будь здорова.
Он повернул коня в сторону дороги, но Алац не успел сделать и двух скачков, как Мелизенда завопила:
– Не смей оставлять меня здесь! Если так, лучше отвези и передай патрулю!
Ютланд поморщился, но повернул коня и протянул ей руку. Ярость кипит и рвется наружу, но уже ясно, что отдаст эту надменную дуру первым же встречным стражам в городе или за городом, и все станет снова хорошо…
Она стиснула зубы, уже понятно, что он не слезет на землю и не подставит сперва колено, потом спину, чтобы она взобралась в седло. Он дождался, когда она с подчеркнутой неохотой подняла руку, ухватил за кисть и поднял к себе снова с такой легкостью, словно взял тряпичную куклу.
Мелизенда вспикнула, оказавшись на коне в кольце рук Ютланда, но он не среагировал и ничего не сказал по поводу ее трусости, а жаль, у нее есть, что ответить, бесчувственными могут быть только тупые коровы и коровистые женщины, а она вот утонченная, хрупкая, нежная, возвышенная, ранимая…
– Сейчас выедем к дороге, – произнес он холодно, – там обязательно наткнемся на патруль. Если настаиваешь, я передам тебя первому же, кого встретим.
Она почти прокричала:
– Настаиваю!
– Хорошо, – ответил он с той кротостью, что бывает в природе только перед бурей. – Хорошо.
– Передай обязательно! – завопила она.
– Передам, – заверил он. – Даже если будешь проситься остаться.
– Да ты вонючий пастух…
Конь повернул и рванулся на большой скорости, хотя она не видела, чтобы Ютланд дергал за повод. Хотя говорят, хорошие наездники умеют управлять конем легким прикосновением колена, а артане должны быть отличными наездниками, раз ничего больше не умеют.
Едва перевалили через холм, впереди показалась дорога, петляющая, как пьяный человек с завязанными глазами. И более того, вдали пылит облачко, что заметно двигается в эту сторону.
Ютланд сказал довольно:
– Отлично, не пришлось искать долго.
Она надменно промолчала. Из-под копыт сперва вылетали комья земли, затем там внизу сухо загремело, дорога утоптана миллионами копыт и тысячами колес, только далеко позади осталось такое же пыльное облачко, только поменьше.
* * *