👶 Перейти на сайт 🎥 Перейти на сайт 👀 Перейти на сайт ✔ Перейти на сайт 😎 Перейти на сайт

Православная детская библиотека













* * *
<<==  ♦    ==>>
Глава пятнадцатая
ИСПОВЕДЬ
Через час они собрались в храм. Бабушка надела темно-синее платье в мелкий белый цветочек и темную косынку. Алёша хотел пойти в шортах и в майке, но бабушка остановила его: мужчинам в храм принято ходить в брюках и рубашке с длинным рукавом. Они порылись в Алёшином рюкзаке и выбрали подходящую одежду.
Но вот они вышли из дома. Сначала Алёша хотел предложить бабушке пройти через сад, но потом представил, как она в своём платье будет пролезать через дыру в заборе — и промолчал.
Они шли по улице мимо дома Колобковых. На крыльце сидела Митькина мамка и чистила рыбу, которую наловили они вдвоём. Алёше было приятно, что сегодня и он чем-то помог семье Колобковых и Митькиной мамке. А она увидела Овсянниковых и взмахнула рукой:
— На службу, что ли, Дарья Фёдоровна?
— Да, ко всенощной идем, — ответила бабушка.
— Алёша, в гости завтра приходи, — сказала Митькина мамка довольно приветливым голосом.
— Спасибо, — ответил Алёша, смутившись.
...Через несколько минут они подходили к храму.
Во дворе на лавочке сидели Лиза и дядя Серёжа. Они сидели в лучах предвечернего солнца и, на этом солнце, прямо пламенели. Рыжие волосы и рыжая борода у дяди Серёжи, рыжие волосы и веснушки у Лизы... Правда, на голове у Лизы была косынка, но и она тоже была какого-то рыжеватого цвета.
Они подошли и поздоровались.
— Отец Михаил приехал? — спросила бабушка.
— Ждём, — ответил дядя Серёжа. — Вроде, автобус запаздывает.
Бабушка села на лавочку, а Лиза вскочила и отвела Алёшу в сторону.
— Ну как, помирились? — спросила она.
— Мы даже на рыбалку вместе ходили! — ответил Алёша.
— Слава Богу!.. — облегчённо вздохнула Лиза и перекрестилась совсем как бабушка Даша.
— А у меня крестик, видишь? — Алёша показал свой новый крестик.
— Знаю, — сказала Лиза. — Дарья Фёдоровна его ещё в прошлом году в Зелёных горах купила. А у меня крест со Святой Земли. Мне сам отец Михаил его подарил.
— Как это со Святой Земли?
— Из Иерусалима. Помнишь, где Христос Своё учение проповедовал и где Его казнили...
Лиза показала Алёше свой крест. По виду он был деревянный, а на обратной стороне тоже что-то написано.
— Тут написано «Иерусалим», — сказала Лиза. Святой город... И каждый крестик на Гробе Господнем освящается.
И вот в воротах появился священник. Он был высокий, довольно ещё молодой, с длинной тёмной бородой. Рядом с ним шла миловидная женщина.
— Отец Михаил сегодня с матушкой Ириной, — сказала Лиза. — Пойдём под благословение.
— А как это? — не понял Алёша.
— Делай всё, как я, и не бойся! — ответила Лиза и пошла навстречу отцу Михаилу. Алёша направился следом, но немного на расстоянии.
Лиза подошла к священнику, сложила обе руки, как бы чего-то прося, и протянула их. Он перекрестил её и положил свою руку в её руки.
Тогда она наклонилась и поцеловала его руку. Это, видимо, и называлось «благословиться»...
Отец Михаил подошёл уже близко. Тогда Алёша тоже сложил руки, как Лиза, и протянул их навстречу ему.
— А у нас новые прихожане? — удивился отец Михаил.
— Это Алёша, Дарьи Фёдоровны внук, — подскочила Лиза.
— Ну так благослови Господь раба Твоего Алексея, — сказал отец Михаил и перекрестил Алёшу как и Лизу. Алёша, ощутив его большую руку в своих, на секунду замешкался, но вспомнил, что делала Лиза, и поцеловал руку. Тогда отец Михаил потрепал его по голове и пошёл дальше.
Пока он благословлял бабушку Дашу, дядю Серёжу, а потом подошедших к нему других прихожан, Алёша со стороны наблюдал за ним. Этому человеку он должен будет исповедаться. Но какой он, отец Михаил? Строгий или добрый? Терпеливый или вспыльчивый? А если он, услышав Алёшины грехи, выгонит его из церкви?.. Или такое ему скажет...
Отец Михаил пошёл в храм, и все пошли за ним. Хотя был уже почти вечер, в храме было посветлее, чем вчера днём. Свет шёл от нескольких ярких лампочек, развешенных по всему храму. На больших подсвечниках перед иконами кое-где горели свечи.
— Пойдём, и мы свечечки купим, — сказала бабушка.
Они подошли к высокому прилавку, возле которого стояло несколько человек.
— Это свечной ящик, — пояснила бабушка. — Такой в каждом храме есть. Здесь можно и свечи купить, и иконки, и книги...
Подошла их очередь. Они взяли свечи и стали ставить их на подсвечники перед иконами.
— Это Спаситель, — говорила бабушка. — А то — Матерь Божия... Это Николай Угодник... А тебя мы крестили в честь Алексия, человека Божьего. Но у в нас в храме его отдельной иконы пока нет, так мы Всем Святым свечечку поставим... А ещё за наших усопших отдельно на канун...
Здесь поминают тех, кто уже умер... Началась служба. Понимал Алёша, конечно, мало, но, услышав в очередной раз «Господи, помилуй!», крестился и кланялся вместе со всеми в храме.
Служба шла, а исповеди все не было. Казалось, про неё просто забыли. А может, и вправду забыли? Ведь каждый занят своим важным делом во время службы...
Но тут вышел служитель и начал обходить храм.
— Кто на исповедь — проходите в левый придел, — говорил он. — Кто на исповедь — проходите...
И они с бабушкой пошли. Народу в левом приделе собралось уже порядочно. Где-то среди первых Алёша увидел две рыжие головы — Лизину и дяди Серёжину. Но им-то не страшно, они здесь свои, их отец Михаил знает... А что будет с ним?
Из алтаря вышел отец Михаил с крестом и книгой в руках. Алёша опять внимательно всмотрелся в него. Кажется, отец Михаил был ещё строже, чем на улице.
Отец Михаил начал читать молитвы к исповеди. «А может, уйти? — вдруг подумал Алёша. — Ну почему он должен идти на эту исповедь, если у него нет никакого желания?..» И всё же уйти было невозможно: рядом были бабушка, Лиза, дядя Серёжа, да и сам отец Михаил... Куда он денется от них от всех сегодня, завтра, послезавтра?..
Но вот общие молитвы кончились, и отец Михаил начал исповедовать каждого в отдельности.
Алёша вытащил листочек, на котором, по совету бабушки, написал все свои грехи, которые смог вспомнить. Список был длинный. Поначалу шли грехи, сознаваться в которых было как-то не очень стыдно: гордился перед другими, сердился, дрался... Зато потом начиналось такое... Обманывал, без спроса брал чужое, подлизывался к сильным, мучил животных... И это было ещё не всё...
Алёша смотрел на свой список и думал: а ведь он, по словам всех знакомых, не такой уж плохой человек. Так откуда взялось столько дрянных поступков? И ведь всё это его, его дела, слова и мысли!.. Всё это действительно совершил он, мальчик всего-то восьми лет от роду!..
А толпа народа на исповедь становилась всё реже. Вот уже перед ним всего два или три человека. И вновь пришла мысль: «Если сейчас уйти — никто обо мне не узнает ничего плохого! Ведь можно и не сегодня исповедаться, а денька через три...» Но другой голос, где-то в самой глубине, говорил: «А Фёдору Овсянникову легко было, когда он под вражескими пулями лежал? Но Господь его спас... И тебя спасет, только ты потерпи...»
Но вот уже и последнему перед Алёшей человеку отец Михаил дал поцеловать крест, Евангелие... Алёше стало совсем тошно на душе.
Вот и его очередь идти...
Какими-то деревянными ногами он доковылял до отца Михаила. Листочек со списком грехов был зажат в руке, но он о нём забыл. Во рту у него пересохло, и он понял, что не сможет сказать ни единого слова.
Он стоял и молчал, и только чувствовал, что голова его сама собой опускается.
— В первый раз, Алёша? — вдруг услышал он над собой мягкий голос священника.
Он кивнул, и голова его опустилась ещё ниже на грудь.
— Понимаю я тебя, дорогой мой, — сказал отец Михаил. — Сам я тоже когда-то впервые пришёл на исповедь, а сказать ничего не могу. Как мне стыдно-то было — ужас! А потом думаю: чего это я стыжусь? Грешить-то ведь не стыдился! Так ведь это грешить стыдно, а исповедаться в грехах, наоборот, хорошо!.. Да Господь, к тому же, и так каждый мой поступок знает, каждую мысль!.. И зачем мне от своего Спасителя скрываться? Ведь Он на землю пришёл, чтобы меня от греха спасти!.. Знаешь, подумал так, и сразу мне легче стало...
Странно. Священник говорил о себе, но Алёше тоже стало легче, как будто это было и о нём. Он достал свой листочек и стал говорить:
— Гордился перед другими... Сердился на всех... Дрался много раз, и с Митькой Колобковым тоже... Без спроса... — тут он замолчал, но потом набрал воздуха и произнес: — Без спроса брал чужое... Обманывал... К сильным ребятам подлизывался... Животных мучил...
Он говорил долго, пока не прочитал весь список. Но вот назван и последний грех. Он чувствовал, как по лицу и по спине струится горячий пот. Но что же ничего не слышно? Может, отец Михаил не знает, что с ним делать?
Он поднял глаза и быстро взглянул на священника. Взглянул — и невольно задержал взгляд: на него смотрели любящие и какие-то лучистые глаза отца Михаила.
— Видишь, и совсем это не страшно, — сказал отец Михаил. — Ведь Господь нам в каждом добром деле помогает. Вот и ты с Его помощью начал этот чудный труд покаяния... А теперь постарайся поменьше грешить...
Он взял из рук Алёши листочек с грехами, порвал его и отдал Алёше.
— Это сожги, — сказал он. Потом накрыл чем-то Алёшину голову, прочитал над ним молитву, дал поцеловать крест, и Евангелие, благословил.
— Благословляю завтра на Литургии причаститься Святых Христовых Таин, — услышал Алёша его голос. ...Алеша сидел на лавочке и отдыхал, как будто только что носил тяжёлые камни. Прав был отец Михаил: покаяние — это труд, и труд нелегкий. Зато когда человек его совершает, на душе становится мирно и тихо, будто после штормового моря твой кораблик вошёл в тихий-претихий залив...
Служба скоро кончилась, они вышли из храма, но сразу расходиться по домам как-то не хотелось. Бабушка Даша с кем-то разговаривала, а Алёша с Лизой отошли и сели на брёвна.
— Ты решительный, — сказала Лиза. — Я вначале два раза с исповеди убегала, только на третий раз исповедаться смогла...
Алёша хотел ответить, что он вообще смелый, и вдруг понял, что если он это скажет, то будет обычным хвастуном, и завтра ему снова надо будет исповедаться...
— А мне как страшно было, — признался он. — Будто тебя в самую холодную в мире воду окунают!
— Вот-вот!.. — подхватила Лиза. — Будто на колокольне стоишь и тебе прыгнуть надо без парашюта!..
Алёша даже посмотрел на неё: здорово она сказала про колокольню! И снова вспомнил, как они вместе стояли на той высоте...
...Они с бабушкой шли домой. Солнце садилось в темно-фиолетовые тучи. Из низин поднимался густой вечерний туман. Высоко в небе летела малюсенькая серебристая ласточка самолёта, оставляя за собой белый след. Самолёт был похож на крестик. На точно такой крестик, который спас когда-то сержанта Фёдора Овсянникова и какой висел теперь на груди его правнука. Самолёт уже почти пролетел, когда до них, наконец, донесся его низкий гул.
— Бабуль, а как самолёт летает? — спросил Алёша. — Ведь он железный!
— Есть специальные законы физики, аэродинамика... — ответила бабушка. — А вообще-то, если по правде — Господь его несёт, Алёша. Потому что ведь на самолёте люди летят. А Господь людей бережёт...
<<==  ♦♦♦  ==>>

Мы благодарим каждого пользователя, внесшего посильный вклад в развитие сайта. Спасибо за помощь!
Понравился сайт? Внесите вклад в его развитие, пожертвовав любую сумму на один кошелёк:
Серия «Троецарствие»